История: Плейбои и поклонницы

В XVII веке в Англии плейбоями называли мальчиков-актеров (от play + boy). На самом деле тот смысл, который мы вкладываем в это слово теперь, появился в Оксфордском толковом словаре в 1825 году: так называют мужчин, которые предаются бесконечным гламурным удовольствиям, в первую очередь сексуальным.

В то время в обществе, закованном в пояс викторианского целомудрия, плейбой считался этаким маргиналом. Но в ХХ веке наш герой был реабилитирован и стал настоящей звездой светского общества. Его можно было встретить за рулем роскошного кабриолета в Монако, на яхте в бухте Сен-Тропе и у берегов Лонг-Айленда, на чемпионатах по поло в Коннектикуте, в дорогих ресторанах и клубах Парижа. Такой образ жизни был по карману только джентльмену с высокими доходами, а чтобы завоевать успех у дам, ему надлежало быть красивым, модным, обаятельным и щедрым. На пике популярности плейбой оказался в середине ХХ века, когда богемный стиль жизни стал символом эпохи. В фильме Феллини «Сладкая жизнь» нашего персонажа сыграл великий Марчелло Мастроянни. Для такого рода мужчины была важна не столько победа, сколько сама игра, при этом короткий, но бурный роман с настоящим плейбоем оставлял у женщин не горький осадок разочарования, а прекрасные чувственные воспоминания. Если, конечно, дама не ждала от него такой банальной вещи, как верность. Увы и ах, борьба за равенство полов и тотальная эмансипация искоренила плейбоев. Теперь этим словом совершенно незаслуженно называют мужчин, которые вступают в бесчисленные сексуальные связи, но обыденно, без элегантности иразмаха, присущих настоящим плейбоям.

Ловец звезд

Таким был, например, Порфирио Рубироса. Рубироса — доминиканский дипломат, красавчик с внешностью голливудского актера. Хотя он и вращался в официальных кругах, политика не входила в список его приоритетов. «Работа? У меня нет времени работать», — повторял он. Великолепный Порфирио прекрасно играл в поло, легко управлял гоночными автомобилями, но больше всего увлекался знатными или знаменитыми дамами. В умело расставленные сети его шарма попали такие иконы эпохи, элегантная Ава Гарднер, искрящаяся Джоан Кроуфорд, загадочная Вероника Лейк, дерзкая Ким Новак, ослепительная Джуди Гарленд, огненная Рита Хейворт, роковая блондинка Джейн Мэнсфилд, богатейшая наследница Кристина Онассис и даже сама мегазвезда ХХ столетия Мэрилин Монро. Его первой женой стала дочь доминиканского диктатора, за ней последовали еще четыре жены. Две из них — Дорис Дьюк и Барбара Хаттон — входили в список богатейших американских наследниц. Поговаривали также о неординарных интимных аспектах его персоны, но не это главное. «Большинство мужчин мечтают о деньгах, я же предпочитаю их тратить», — утверждал он и поступал соответственно. Рубироса (для своих — Руби) не только дерзко жил, но в том же стиле и завершил свой путь: он погиб в Париже, врезавшись на своем «Феррари» в дерево, сразу после празднования победы на соревнованиях по поло. С Рубиросой прощались, как с «последним настоящим плейбоем». С его смертью завершилась целая эпоха. Недаром великий Рубироса печально глядел на эмансипацию: «Сексуальная свобода женщин ведет к потере интереса — она разрушает женскую тайну».

Одинокая малышка

Второй по счету супругой легендарного Руби стала Дорис Дьюк: единственная дочь и наследница колоссального состояния табачного короля Америки Джеймса Бьюкенена Дьюка. Хоть Дьюк и был женат дважды, в первом браке детей у него не было. Когда ему исполнилось 56 лет, вторая жена подарила ему дочь Дорис, будущую жену Руби, но отношения супругов были скорее прохладными. Жена магната (мать Дорис) оказалась настоящей пустышкой, ее интересовали только наряды, драгоценности и светские вечеринки, поэтому он даже не упомянул ее в своем завещании. Все колоссальное состояние досталось маленькой Дорис, которой было всего 12 лет. Безусловно, были семьи гораздо богаче, например Рокфеллеры, но в них было много детей, и наследство делилось на всех, а в этом конкретном случае состояние целиком досталось крошке Дорис. Девочка была прекрасно воспитана и образована: она свободно говорила по-французски, много читала, но была абсолютно одинока. В школу и домой Дорис возили в специально купленном «Роллс-Ройсе», но училась она, как все нормальные дети. О том, что папочка любит свою принцессу, напоминали его личный вагон «Дорис», яхта «Дорис» и неизменное поучение: помни, все остальные любят не тебя, а твои деньги. В категорию «всех остальных» была оттеснена и мать — единственная, для кого семейная идиллия была клеткой. В 1925 году «мистер Кэмел» скончался, и вдова попыталась спихнуть с рук поместье в Нью-Джерси. Но обнаружила, что связь между отцом и Дорис была очень глубока: дочь-подросток подала на мать в суд и выиграла процесс. Поместье осталось за Дорис. Она не играла с другими детьми, общалась лишь со взрослыми и училась жизни только из книг. Вследствие такого тепличного воспитания Дорис оставалась чрезвычайно наивной, к тому же бедняжка была не слишком красива и крайне стеснительна. Конечно, повзрослев, она сразу оказалась легкой добычей для мошенников. Ее первый супруг Джеймс Кромвелл соблазнил ее моментально и после свадьбы начал жить своей жизнью, считая, что общаться с некрасивой наивной женой вовсе не обязательно. Он попросту не замечал ее, проводя время в компании других более соблазнительных женщин. Дорис быстро развелась с ним, развод стоил ей огромной суммы (потомки Джеймса до сих пор считаются состоятельными людьми в Америке).

Выкуп мужа

Второй раз она влюбилась «по-настоящему» — в кого бы вы думали? В абсолютного повесу и плейбоя, нашего героя доминиканского дипломата Порфирио Рубироса. Правда, у нее оказалась серьезная соперница: он был женат на французской красавице актрисе Даниэль Дарье. Она тоже без ума была влюблена в Руби и совершенно не собиралась с ним разводиться. Тогда Дорис решила купить у нее красавчика: поговаривают, что она предложила француженке миллион долларов (по тем временам это была астрономическая сумма). Сердце Даниель дрогнуло, и она просто уступила мужа. Любовь любовью, а деньги остаются, подумала умная актриса. Дорис очень любила и непомерно баловала своего Руби: особняк в Париже, лошади для его любимого поло, дорогие автомобили, яхты, часы, драгоценности, медовый месяц на юге Франции в Антибах … но исправить Рубиросу было невозможно: Дорис не напрасно ревновала, он бегал за каждой юбкой. Ровно через год они развелись, Рубироса сохранил все дорогие подарки, включая особняк, и получил пожизненную ренту в $250 тыс. в год, при условии, что не должен жениться… А Дорис? Дорис была несчастна и нигде не могла найти себя. Она страшно хотела быть полезной и поехала в экспедицию в Египет, где получала зарплату 1 доллар в месяц, работала журналистом в журнале Harper’s Bazaar за 50 долларов в месяц… Она строила дворцы, жила на островах, путешествовала по миру, занималась благотворительностью, коллекционировала современное искусство, но ничто не приносило ей счастья и удовольствия… Коллекционирование, например, это страсть: коллекционер выискивает экспонаты для своего собрания, экономит деньги, мечтает о том, чтобы приобрести новый экземпляр. Для Дорис же все это было слишком просто — захотела-купила… Она очень быстро теряла интерес ко всему в жизни. Хотя она вела и светскую жизнь, и в ее квартире на Манхеттене (105 комнат, из которых десять были предназначены для гардероба), бывали и Джекки Кеннеди-Онассис, и Элизабет Тейлор. Единственный ребенок Дорис, дочь, умерла через сутки после рождения, родни у нее не было.

Все не зря

Дорис просто обожала экзотику Востока и особенно Индию. Там она прожила некоторое время. Во время путешествия она сблизилась с одной индийской семьей. Они убеждали Дорис, что их дочка — это реинкарнация ее умершей девочки … правда это, или они были настоящими мошенниками, но женщина хотела верить в эту легенду и всячески поддерживала «святое семейство». Дорис перестала надеяться на любовь, просто меняла мужчин, грустно понимая, что они ждут от нее лишь денег и подарков, и, чем старше становилась она, тем моложе были ее многочисленные любовники… Умерла она в полном одиночестве, от осложнения после пластической операции. В 79 лет Дорис решилась на повторную пластику лица (к тому времени она уже делала подтяжку). Операция удалась, но она слишком рано встала после наркоза. У нее закружилась голова, она упала и сломала шейку бедра. Врачи срочно прооперировали ее, но после повторного наркоза развилось воспаление легких, и она умерла. Дорис кремировали, а прах, по ее просьбе, развеяли над Тихим океаном. Можно подумать, что эта жизнь была прожита зря, но это не так. Дорис собирала уникальные артефакты, была хорошей журналисткой и выделяла колоссальные средства на детские больницы: именно на ее деньги были созданы первые инкубаторы для выхаживания недоношенных младенцев. Эта женщина приходила в наш мир не напрасно… Огромное состояние не принесло Дорис счастья — ее коротким, но таким безумным и ярким счастьем был лишь Порфирио Рубироса!